Глава десятая. Теории основного и оборотного капитала. Физиократы и Адам Смит

Предварительное замечание

Изложив в предыдущих двух главах свою теорию основного и оборотного капитала, вытекающую из анализа капиталистического способа производства и форм движения капитала, Маркс в настоящей главе приступает к критике воззрений по этому вопросу своих предшественников — физиократов и Смита. Теория основного и оборотного капитала у физиократов была еще слабо развита, но наметили они её правильно; Смит же с самого начала пошел по ложному пути, хотя в смысле классификации относящихся сюда явлений и установления терминологии внес много ценного.

На критике физиократов Маркс останавливается немного, а все свое внимание сосредоточивает на критике Смита. Способ изложения у Маркса такой: цитируя отдельные положения Смита, он тут же (после каждого положения) подвергает их критике.

Физиократы

Физиократы производительным считали только тот капитал (по их терминологии — авансы), который вложен в земледелие и другие отрасли сельского хозяйства, где, по их мнению, происходит увеличение, рост материи. Промышленность же, с их точки зрения, является «бесплодной», так как она изменяет только форму полученной от земледелия материи, приспособляя последнюю к потреблению. Отсюда вполне понятно, что фазой производства кругооборота общественного капитала (физиократы исследовали только общественный, а не индивидуальный капитал) следует считать лишь пребывание его в земледелии; из последнего он выходит в товарной форме, подвергаясь в своем обороте разным изменениям (чисто формального, согласно воззрению физиократов, порядка), вновь возрастает только в земледелии. Формой кругооборота общественного капитала для физиократов является \(Т'-Т'\), т. е. от жатвы к жатве, а время оборота составляет год.

Физиократы делят весь авансированный капитал на первоначальные и ежегодные авансы. Наблюдая за годовым оборотом земледельческого капитала, они легко могли заметить, что полный кругооборот совершает лишь часть капитала — ежегодные авансы; другая часть — первоначальные авансы — в течение года оборачивается только частично. И эта часть капитала совершает полный оборот, но в течение многих лет.

У физиократов еще отсутствуют обобщающие понятия — основной и оборотный капитал; на их делении капитала на составные части отразилось их ограниченное представление о производстве. Раз под производством приходится понимать земледельческое производство, которое совершается один раз в год (в большинстве европейских стран, в том числе и Франции), то оборотный капитал, т. е. капитал, совершающий полный оборот в течение года, является всегда ежегодным авансом. А в противоположность этой части капитала другая его часть, совершающая свой полный оборот в течение многих лет, является первоначальным авансом, т.е. капиталом, авансированным на много лет.

Как на общем экономическом учении физиократов, так и на их теории основного и оборотного капитала лежит печать ограниченности их кругозора, еще не освобожденного от феодальной оболочки. Но в пределах этого ограниченного кругозора физиократы правильно определяют основной и оборотный капитал (по их терминологии — первоначальные и ежегодные авансы), они правильно относят их к производительному капиталу, а не к капиталу в обращении. В этом состоит одна из их больших научных заслуг.

Теория основного и оборотного капитала у Смита

Смит в значительной мере освободил политическую экономию от физиократической ограниченности — от феодального привеска. Под производством он понимает все общественное производство, одной из отраслей которого является и земледелие. Правда, Смит продолжал считать последнее более производительным, чем промышленность, но сейчас важно не это, а то, что понятие производства им расширено, распространено на все отрасли хозяйства. Следовательно, оборот капитала у него уже не мог быть тождествен с его годовым обращением; в разных отраслях промышленности скорость оборота разная: она может быть и больше, и меньше года. И Смит вводит в политическую экономию понятия основной и оборотный капитал, не связывая последние с земледельческим капиталом. Но Смит на этом не останавливается; он, применяя эти категории ко всякому капиталу, тут же делает шаг назад: для него основной и оборотный капитал не являются формами движения частей только производительного капитала. Поэтому Маркс заявляет: «Единственный прогресс, достигнутый в этом вопросе А. Смитом, заключается в том, что он указанным категориям придает общий характер... Но этим обобщением категорий и исчерпывается сделанный им шаг вперед».

Теория основного и оборотного капитала у Смита увязана с его общей теорией капитала. Последняя им изложена во второй книге (в первой главе) его знаменитого труда «Исследование о природе и причинах богатства народов». Капитал Смит рассматривает и с точки зрения отдельного индивидуума, и с точки зрения общества.

Критика теории Смита

Учение Смита о капитале и его делении на оборотный и постоянный (основной) является одним из наиболее слабых звеньев во всей его системе. Складывается это учение из трех основных частей:

теория капитала вообще,
теория основного и оборотного капитала,
теория элементов того и другого капитала.

а) Критика смитовской теории капитала

Рассмотрим каждую из них в отдельности. Смит прав, утверждая, что только та часть богатства (по выражению Смита, накопленные запасы) является капиталом, которая приносит прибыль. Этим он, во-первых, определяет капитал в зависимости от его функций, а не от естественных свойств его вещественных элементов. Во-вторых, он отличает производительное потребление от личного, но совершенно не объясняет, откуда получается эта прибыль. Более того: подменяя деление капитала на переменный и постоянный делением капитала на основной и оборотный, он закрывает всякий путь для научного решения этой проблемы. А между тем сам Смит в другом месте (в первой своей книге) нащупывает этот путь. Своей неверной теорией основного и оборотного капитала Смит сводит на нет им же положенное начало правильной теории прибыли. А без правильной теории прибыли определение Смитом капитала как части накопленных запасов, приносящей прибыль, теряет всякое научное значение, так как сущность капитала остается столь же неизвестной, как и сама прибыль. Или же получается замкнутый круг: капитал есть часть имущества, которая используется с целью получения прибыли, а прибыль есть то, что доставляется частью имущества, которая используется как капитал.

Далее, если в первой книге Смитом сделана попытка открыть источник прибыли вообще, т. е. не расщепленный еще на отдельные, особые ее формы, как промышленная, торговая прибыль, то во второй книге, при изложении теории капитала, последний сразу выступает для него в своих особых формах: как промышленный и как торговый капитал. Торговая прибыль имеет такой же самостоятельный источник, как и промышленная: и там, и здесь оборотный капитал своим переходом из рук в руки доставляет прибыль. Следовательно, Смит в основном, решающем для всей политической экономии, пункте — в вопросе о капитале и прибыли — не удержался на том теоретическом уровне, на который уже поднялись физиократы. Они искали источник прибыли в земледельческом производстве, соответственно этому и производительным они считали только земледельческий капитал. Другие капиталы могли получить прибыль только в той мере, в какой она им уступалась земледельческим капиталом. Пусть физиократы слишком узко понимали производство, но это не умаляет значения того важного положения, что производительный капитал может быть только в производстве, потому что только в последнем им создается прибыль. Пришел Адам Смит и свернул политическую экономию с этого правильного пути: для него обращение — такой же источник прибыли, как и производство; требуется только, чтобы капитал обращался, переходил из рук в руки. Принципиальное различие между ними производством и обращением стирается, разница между ними разве лишь в том, что в обращении преобладающую роль играет оборотный, а в производстве — основной капитал.

Смит часто подчеркивал, что капитал торговца почти целиком состоит из оборотных средств.

Стирая грань между производством и обращением, Смит стирает ее также между производственным капиталом и другими формами капитала, так как различия между последними, как показано Марксом в шестой главе, могут быть выведены только из правильного понимания отношения между производством и обращением. При отсутствии этого понимания у Смита нет и не могло быть правильного представления о формах капитала и их функциях.

б) Критика смитовской теории основного и оборотного капитала

Смит не понимал капитал как классовое отношение, поэтому не делил капитал на постоянный и переменный. Единственное известное ему деление — на основной и оборотный. При этом и последний он трактует по существу неверно.

Перейдем к тому принципу, который Смит положил в основу деления капитала на постоянный (основной) и оборотный. Смит полагает, что обращается (оставляет своего владельца) только оборотный капитал, основной капитал все время остается в распоряжении своего владельца. Но это свидетельствует лишь о том, как неправильно Смит понимает обращение капитала; последнее сводится у него, с одной стороны, к движению в техническом смысле — к движению вещи, а с другой стороны, к юридическому акту передачи собственности из рук одних владельцев в руки других. В таком смысле основной капитал, действительно, не обращается. Обращается его стоимость.

Более того, и сам Смит, например, признает, что в стоимость продукта входит часть стоимости средств производства (стоимость изнашиваемых частей). Правда, он стоимость продукта сводит к доходам: к заработной плате, прибыли и ренте; но этим он не отрицает, что средства производства принимают участие в образовании стоимости готового продукта, он лишь сводит стоимость средств производства к указанным трём доходам. Следовательно, и основной капитал обращается, но обращается частями, по мере его изнашивания, т. е. каждый раз оборачивается вместе с продуктом часть стоимости основного капитала, перешедшая на этот продукт. Она также «оставляет» вместе с продуктом своего владельца.

Но, понимая обращение натуралистически и юридически, Смит не замечает движения стоимости, смену ею форм, т.е. не замечает того, что является действительным обращением капитала.

Впрочем, Смит не прав даже с чисто натуралистической точки зрения. В самом деле, если Смит хочет сказать, что орудия труда (машины и т. д.) не входят в продукт в натуральном виде, а потому и не обращаются, то в продукт не входят и уголь, и разные вспомогательные материалы, т. е. то, что им же относится к оборотному капиталу.

Смит смешивает также оборотный капитал с капиталом обращения, поскольку он считает капитал торговца оборотным капиталом. Это лишает Смита возможности понять торговый капитал как обособившуюся форму промышленного капитала.

Это — во-первых. Во-вторых, то оборотный и основной капитал для Смита являются разными частями единого производительного капитала, то они являются для него разными видами капитала.

Одни и те же категории — основной и оборотный капитал — обозначают совершенно различные вещи: то составные части одного капитала, то разные способы применения разных капиталов.

в) Критика представления Смита об элементах оборотного и основного капитала

Также совершенно путаной является смитовская теория элементов основного И оборотного капитала. Смит исходит из естественных свойств этих элементов, а не из их функций в кругообороте капитала (хотя в других местах он правильно разграничивает одно от другого), иначе он не стал бы утверждать, что полезные машины, орудия, здания всегда являются основным капиталом. Они являются основным капиталом, т. е. частью производительного капитала, лишь в фазе того производства, в котором они служат средствами производства, в фазе обращения они — товарный капитал. Еще более грубой ошибкой является причисление Смитом навыков, знаний рабочего и т. д. к основному капиталу лишь на том основании, что на них затрачены средства и что они выгодно используются. Если этими навыками и лучшими приемами работы обладают мелкие товаропроизводители, то их труд, являясь более квалифицированным, создает больше стоимости. Но капитал тут совершенно ни при чем.

Если указанными навыками и приемами работы владеют наемные рабочие, то их рабочая сила является товаром более высокой квалификации и продается по более высокой стоимости. В руках капиталистов рабочая сила действительно становится капиталом, но не постоянным, или основным, а переменным, и потребление купленной квалифицированной рабочей силы создает не только больше стоимости, но и больше прибавочной стоимости.

Помимо того, что здесь наиболее отчетливо выступает отсутствие у Смита понимания капитала как классового отношения, Смит здесь отступает даже от своего собственного определения капитала как части запасов, приносящей прибыль. Вряд ли Смит допускал что квалифицированный рабочий, помимо заработной платы, получает еще прибыль за свою квалификацию.

Следует отметить, что Смит не причисляет саму рабочую силу к капиталу, и с его натуралистической точки зрения это вполне понятно: рабочая сила как таковая не есть накопленный запас, а потому капиталом она якобы стать не может; капиталом могут стать только накопленные знания, навыки. В действительности же рабочая сила, обменявшись на капитал (в денежной форме), становится частью производительного капитала. Зато Смит причисляет к оборотному капиталу средства существования рабочего. Но и при определении элементов оборотного капитала Смит совершает ту же ошибку, что и при определении элементов основного капитала: он не исходит из их функций в кругообороте капитала.

Средства существования рабочего не относятся к производительному капиталу, а потому не являются и оборотным капиталом. Капиталист не покупает их для питания рабочих, а рабочие покупают их у капиталиста (если они капиталистически произведены); следовательно, предметы питания — товарный капитал и в фазе \(Т'-Д'\) превращаются в \(Д'\). На том же основании нельзя считать оборотным капиталом готовые фабриканты, предназначенные для личного потребления: они — товарный капитал. А что касается сырья, полуфабрикатов и т. д., то они — оборотный капитал лишь в руках капиталиста, подвергающего их дальнейшей переработке, отнюдь не в руках тех, кто их производит для продажи; в руках последних они — товарный капитал.

Путаница Смита достигает своего апогея в причислении им и денег к оборотному капиталу. Деньги вообще, т. е. деньги в обращении, но вне кругооборота капитала, являются просто деньгами, выполняющими свои обычные денежные функции. В кругообороте капитала они являются денежным капиталом; следовательно, оборотным капиталом, т. е. частью производительного капитала, они быть не могут.